Приключение Эдуарда

Э д у а р д. Марина, на хрена мне яйца Фаберже? Мне бы яйца твоего брата… Кстати, а где он?
М а р и н а. Он ушел на девичник.
Э д у а р д. И кто после это из нас гей?
М а р и н а. Его на мальчишник не пригласили, и поэтому он пошел на девичник.
Э д у а р д. Боже мой, куда я попала? А все-таки его здесь не хватает.
Г — н  Т ю л ь п а н ч и к о в. Я разлил. Разбирайте.
И все кое-как начали разбирать «Мэри»: кто дрожащей рукой, кто, почти лежа, кто ноги перепутал с руками. Только Алекс чего-то ждет.
Э д у а р д (держа стаканчик). Я хочу выпить за «дам». В смысле за «не дам»… Да… Давайте выпьем за «не дам», потому что, мне кажется, среди нас, хоть один, да такой имеется.
А н т о н. Глупый тост.
Э д у а р д. Да? Ты можешь предложить что-то получше?
А н т о н. Конечно могу.
Э д у а р д. Валяй.
А н т о н. Я поднимаю этот бокал…
Э д у а р д (перебивает). Стакан! Пластиковый стакан!
А н т о н. Ладно. Я поднимаю этот пластиковый стакан за мою прекрасную Марину.
Э д у а р д. А я готов оспорить Ваше умозаключение.
Г — ж а  Т ю л ь п а н ч и к о в а. Эдди!..
Э д у а р д. Что Эдди? (Антону) Кто сказал, что Марина твоя?! Твоей может быть, например, вот эта футболочка, уже в чем-то испачканная. А Марина ничьей собственностью не является, и не являлась, и не будет являться, ибо она индивид, личность, и кому ей принадлежать подскажет ее же самость!
Антон замолчал.
Э д у а р д. Извини, Марина, если я тебя чем-то обидел. А теперь все-таки давайте выпьем.
И все, приподняв свои стаканчики с «Мэри» выпили. Затем Эдуард поднимается и идет на балкон. За ним – Алекс и г-жа Тюльпанчикова.

Явление четвертое

Поздно. Уже давно стемнело. С балкона девятого этажа потрясающе видна недостроенная телебашня. До полуночи еще далеко, но уже над городом нависает тишина. Хотя, в городе с населением более одного миллиона человек тишины как таковой никогда не бывает, но все-таки ночью гораздо спокойнее, чем ясным днем. Эдуард молча прикуривает и, прислонившись к стене, смотрит куда-то вдаль. Г-жа Тюльпанчикова сидя на той же тумбочке прикуривает от руки Алекса. Затем прикурил и он. Молчат. Чувствуется, что Алекс хочет завести разговор с Эдуардом, но как – не знает.
Э д у а р д. (г-же Тюльпанчиковой). Ты все еще хочешь со мной танцевать?
Г — ж а  Т ю л ь п а н ч и к о в а. Да, я уже запарилась тебя уговаривать.
А л е к с. Эдуард…
Э д у а р д. Нет, Алекс, Эдуарда здесь нет. Я – Эдди.
А л е к с. Бред. Эдди – хабалка. А я вижу перед собой именно Эдуарда. Того, который поставил Антона на место, и того, которого, я бы хотел видеть рядом с собой.
Э д у а р д. Что ж, наверное, ты прав. Я прикрываюсь Эдди, но он ушел.
А л е к с. Не огорчайся. Такой ты мне больше нравишься.
Г — ж а  Т ю л ь п а н ч и к о в а. Чё-то я не поняла. Какой Эдуард? Какой Эдди? Вы о чем?
Эдуард и Алекс улыбнулись.
Э д у а р д. А-а, Тюльпанчикова, объяснять долго. И все равно ты не поймешь.
А л е к с. Пойдемте. Что-то прохладно.