Приключение Эдуарда

А л е к с е й,  И л ь я,  Ж о р а (поют). Черный ворон! Что ж ты вьешься над моею головой?
Г а л я (Эдуарду). Передай фляжку.
Эдуард передает Гале фляжку. Та делает глоток, и возвращает ее на родину. Подходят Йогурт с Валей.
Й о г у р т. Эдуард, а ты что не танцуешь?
Э д у а р д. Да я уж старый.
Й о г у р т. Старый?
Э д у а р д. Иди, веселись. Валя, а ну-ка возьми Пашку под ручку и идите, танцуйте.
Валя, следуя совету Эдуарда, так и сделала – взяла сего мальчика под свою худенькую детскую ручку. Правда, Пашка от нее отпрянул, но все равно пошел с ней на танцы.
Н а т а л ь я. Вот и закончилась II смена в лагере «Звездочный».
А л е к с а н д р. Ждали-ждали ее завершения, а как пришло оно, так и на душе грустно стало.
Э д у а р д (нарочно плачет). Да-а…
Н а т а л ь я. Что? Что случилось?
Э д у а р д. Красиво сказано было.
Мимо них проходят Татьяна Ильинична с Дмитрием Германовичем. Идут, шеи вытянули, словно жирафы, и смотрят, смотрят на своих вожатых.
Т а т ь я н а  И л ь и н и ч н а (кричит). Что пьем?
А л е к с е й. Что Вы, Татьяна Ильинична, мы просто прощаемся.
Илья обнял Алексея как старого закадычного друга, и, взяв ноту «ми», они заорали (в смысле, запели)…
И л ь я,  А л е к с е й (поют). На поле танки грохотали…
Д м и т р и й  Г е р м а н о в и ч. Молодцы ребята! Хотите петь – пейте.
Дмитрий Германович и Татьяна Ильинична проходят дальше и вскоре исчезают из вида. Интересно, что все вожатые, кроме Эдуарда и Гали называют Татьяну Ильиничну совсем не так как положено. Точнее, произносят ее отчество через букву «ч» как написано, а не как читается – через «ш». Таким образом, все слова, которые заканчиваются на «чна» (например, точно, смачно и т.д.) Татьяна Ильинична воспринимает их несколько неординарно – думает, что это намек на ее отчество. Но не важно. Важно то, что Эдуард достает из кармана белых брюк свою фляжку с настойкой. За ним – все остальные.
Э д у а р д. Ну что, девочки-мальчики, хряпнем?!
Н а т а л ь я. Зачем так грубо? Над нежнее. Например, давайте выпьем за слабую половину человечества.
Э д у а р д. О, да, она настолько слабая, что я бросаю пить и всё, бегу ее защищать…
Ж о р а. Я даже знаю один тост. Дорогие женщины, желаю вам всегда иметь четырех зверушек: норку – на плечах, «Ягуара» — в гараже, льва – в постели, и осла, который бы за все это платил.
И л ь я. Если кто не понял, четвертое животное – это Жора.
Ж о р а (замахиваясь на Илью). Иди ты!
Г а л я. Ура, товарищи! За женщин и Жору.
И все вожатые, словно по команде, дружно чокаются жестяными фляжками и выпивают горькую настойку. Кто сколько успел до того, как увидел Татьяну Ильиничну, шагающую по дороге обратно в столовую.
Э д у а р д. Все! Нас депортируют.
Г а л я. Спокойствие. Только спокойствие.
Татьяна Ильинична уж было направилась к вожатым, как Алексей – мужественный рыцарь XIII в., рискуя собой ради товарищей по несчастью здесь оказаться, тут же соскочил и помчался навстречу замдиректора.