По одёжке протянешь ножки

1-й полицейский: Может быть, на горе Лаэрберг?
Моника (В ужасе.): На горе Лаэрберг?
2-й полицейский: Под двухметровым слоем земли.
Моника: На горе Лаэрберг под двухметровым слоем земли?
1-й полицейский: Погребенный.
2-й полицейский: Лучше признайтесь, нам все известно.
1-й полицейский: Все!
Моника (Наклоняется вперед, пристально смотрит на Курта.): Скажи, что это неправда, скажи, ведь ты же знаешь!
Курт: Все раскрылось! Вышло на свет Божий! Вы думали, что сможете весело жить, в то время как бедный Куртик гниет на Лаэрберге! Ничего не вышло, все кончено! (Хихикает.)
Моника: Я не могу отвечать за показания сумасшедшей старухи. Мой муж исчез, он не похоронен на Лаэрберге, он удрал от меня. Что я могу поделать?
2-й полицейский: Удрал? Может быть, на ковре-самолете?

2-й полицейский подносит Монике под нос кусок ковра. Моника вздыхает и опускает голову.

Моника: Ну, хорошо. Но виноват он, это была его идея.
2-й полицейский: Итак, инициатором был ваш возлюбленный?
Моника: Это была его идея, его. (Она указывает на Курта.) Это Курт! Тогда это был он!
1-й полицейский: Сумасшедшую в суде будете разыгрывать, может быть, там это поможет, но с нами этот номер не пройдет.
Моника: Это правда, клянусь всем, что для меня свято. Мы это сделали из-за ее пенсии. Он, нет, она – это мой муж, Куртик, а она, я хочу сказать, настоящая фрау Вирц лежит на Лаэрберге. И мы ее не убивали.
1-й полицейский: Не выводите меня из терпения, фрау Шперль. Что это значит? Здесь сидит фрау Вирц…
Моника: Да, женщина, теперь женщина, но не фрау Вирц. Когда-то это был Куртик, и если он сидит здесь, то он не может лежать на Лаэрберге. Там лежит она!
2-й полицейский: Видите, теперь вы сами сказали: если она сидит здесь, то на Лаэрберге должен быть кто-то другой.
1-й полицейский: Э, не верь таким глупостям, парень! Знаете, у меня терпения побольше. Начнем сначала. Итак, еще раз: на Лаэрберге мы нашли труп сорокалетнего мужчины.
2-й полицейский: Сколько лет было вашему мужу, фрау Шперль?
Моника (Плачет.): Нет, этого не может быть, не может быть, чтоб и труп тоже превратился…
Курт: Вы только посмотрите на нее! Теперь она получит по заслугам, эта… эта… Нет, язык не поворачивается сказать, кто она такая!
Моника: Я убью тебя, убью!
1-й полицейский (Кричит.): Успокойтесь!
Моника: Но на Лаэрберге не может быть мужчины. Да, ведь, наверное, осталось что-то от платья!
1-й полицейский: Что за платье?
Моника: Черное платье с оборками и коричневые туфли…
1-й полицейский: Итак, вы признаете, что труп на Лаэрберге был одет в женское платье?
Курт: И почтальонишку смазливого я тоже провела!
Моника: Ты дьявол! Ну уж погоди, погоди, я тебе…
1-й полицейский: Успокойтесь! Итак, что было с платьем?
Моника: Когда я вошла, она лежала тут и была одета…
2-й полицейский: Не говорите «она», это был он!
1-й полицейский: Кому пришла в голову идея надеть на него женское платье?
Моника (В отчаянии.): Оно на ней было надето! Было, понимаете?