Апология чуда

ИЛИОДОР. Что ты, в ножки тебе кланяться! Нужное дело у меня имеется, а вот рублей не хватает!

Илиодор и Гермоген втайне ото всех многозначительно переглядываются.

Помоги, брат, ты сможешь найти, когда захочешь! Вот ведь воистину дело святое нехитрое – газетку напечатать, ан денег требует!

Входит Головина.

ГОЛОВИНА. Чай вашим милостям когда подавать?
РАСПУТИН. Погоди, я дам знать. (Илиодору.) Про что печать будет?
ИЛИОДОР. Знамо, про политику. Полезное дело!
ГЕРМОГЕН. Вредная газета будет.
ИЛИОДОР. Знаю. Только вот давеча с Пуришкевичем из «Союза Михаила Архангела» сошлись да стали о монархии глаголить. Умные мысли бросал на ветер, а их бы в газете напечатать. Уж и название придумалось: «Гром и молния»…
РАСПУТИН. Все эти Пуришкевичи бесу служат. Ты народу служи – вот и политика! А всё прочее – от лукавого…
ИЛИОДОР. Так-то оно так, только народ – что стадо: куда погонишь, туда и побегут. Тебе ли не знать, как кобыл воровать!
ГЕРМОГЕН. Прав Григорий. О простом человеке забыли! Как мужику на Руси живётся? Плохо, оттого и лошадей он крадёт, и буянит, пьяный, от несчастий, от боли душевной.
ИЛИОДОР. Таков крест его. Всякий верный христианин – что больной, и ему то обжечься, то уколоть себя надобно, а как тому быть без боли?
ГЕРМОГЕН. (Илиодору.) А твой крест каков?
ИЛИОДОР. Я наперекор всем порядкам иду. Как это вынести без борьбы, без неудобств и стеснений? Легко будет там, где жизнь вечная, а здесь, на земле, каждый шаг с трудом даётся.

Распутин таскает Илиодора за бороду.

РАСПУТИН. Неверной дорогой идёшь, Серёга!
ИЛИОДОР. Ты не поучай меня, помоги лучше на «Гром и молнию». (Падает ниц.) Я за тебя со всей чёрной сотней молитву справлю!
РАСПУТИН. Какой мне толк от такой молитвы!
ИЛИОДОР. Не дашь, значит, денег?
Пауза.

РАСПУТИН. Муня, пчёлка моя медова, тащи самовар!
ИЛИОДОР. Тогда мне придётся пустить против тебя и власти твоей одно средство: оно у меня сохранилось, письмо от царицы, в коем она в любви к тебе объясняется. Послать его в Царское Село…

Илиодор и Гермоген опять переглядываются.

РАСПУТИН. Подличать удумал?
ИЛИОДОР. Надобно верхушку из полоумия вывести, которое вы с Милордовым затеяли! Да-да, он не дурак, всё мне рассказал: и про картину, и про вино…

Головина приносит самовар. Распутин бьёт по нему кулаком и ошпаривает Илиодора.

ИЛИОДОР. Ах ты, псина худая! Сварил, собака!
РАСПУТИН. Уходи.
ИЛИОДОР. Вот зараза! Ты узнаешь ещё силу мою, окаянный! Сам Господь на тебя мой гнев напустит!
РАСПУТИН. Знай я раньше, кто ты есть, придушил бы гниду!

Илиодор уходит. Распутин по комнате шатается, кулаками размахивает.

ГОЛОВИНА. За что ты его так, отец Григорий?
РАСПУТИН. Не в няньках я у него… Ох, помутил бес разум! Какой ладный был, красивый, улыбчивый, веры держался…
ГЕРМОГЕН. Он всегда беспутным был. Зла на него не держи. Только вот про какую картину он тут говорил? И про какое письмо?
РАСПУТИН. Велик соблазн подслушать, когда дело тебя не касается! Зачем ты ещё здесь?